Надо было сделать новый завод холода. Обеспечить его энергоснабжением в достаточном объёме. Дать необходимое количество воды. Вы представляете, что такое вместо двадцати четырёх месяцев сделать за два? Это количеством людей не решается. Потому что это всё сконцентрировано в одном месте. Очень узко. И конечно, этонадо было делать обязательно за счёт блочных заготовок, которые мы делали в Главстройпроме и потом уже, в качестве сборки, осуществляли и делали такую станцию холода, которая могла позволить работать в нормальных условиях при таких высоких температурах. Я ещё могу много привести подобных примеров. Всего за период строительства к системе «Энергия–Буран» было выработано более 600 новых технических решений, которые, во-первых, практически были все запатентованы, во-вторых, большая часть из них была внедрена.

Это моменты, которые были нужны в первую очередь, в космонавтике. Потому что при строительстве стартов для следующих моделей прогрессирующих, где уровень требований повышается, повышались и мощности, повышалась сложность систем. И поэтому мы делали всё, чтобы это можно было продвигать и использовать в перспективе. Сказать, что достижений во время этого строительства не было, это будет совершенно не только не объективно, а это будет против всех исполнителей, всех конструкторов, которые работали в этой области. То, что было достигнуто при создании «Бурана» и сегодня используется при строительстве на Восточном, и при строительстве других наших стартов.

Но «Буран» слетал один раз – один раз взлетел, один раз сел. Мнение людей, которые занимались проектом, что в этот полёт было вложено очень большое количество средств. Это дорогое удовольствие. Но оно вложено, оно уже есть. Значит, это надо использовать дальше. И наличие посадочной полосы, и наличие стартовых устройств, и наличие всех вспомогательных сооружений.

Одним из компонентов заправки ракеты «Энергия» являлся водород. Он использовался в жидком состоянии. Иногда в течение какого-то времени ракета должна была стоять на старте в заправленном состоянии. Для охлаждения использовался жидкий азот. Несмотря на то, что был построен самый большой в Европе завод холода – его хватало только на охлаждение водорода в хранилище и на коммуникациях, поэтому нам пришлось построить ещё один самый большой в Европе азото-кислородо добывающий завод.

Чтобы сделать жидкий азот в таком количестве, в котором надо было его выпускать под оболочку ракеты, надо было построить самый большой в Европе кислородно-азотный добывающий завод. Тот, который сегодня там существует и тот, который сегодня там есть.

Фото из архива

Поэтому мне кажется очень убедительным то, что достигнуто и то, что создано. Конечно, сегодня уже на протяжении тридцати лет за ним нет настоящего надзора. Но есть отработанные технологии, есть люди, которые это знают. Готовые решения. И это использовать надо и дальше. При самом запуске, посадке, полёте, несмотря на не очень хорошую погоду, при сильном ветре до 20 м/с, была совершена безукоризненная посадка в автоматическом режиме и отработаны все элементы.

— Где вы были и что вы чувствовали во время запуска «Бурана»?

Мы закончили весь комплекс работ, и нам оставалось только ждать. В это время я был назначен руководителем группы наших российских инженеров, вылетевших на Кубу. По просьбе Фиделя Кастро мы обследовали их оборонительные сооружения и их боеготовность. В составе было два министра обороны Кубы. Я встретился там с Раулем Кастро, мы объезжали все объекты, давали заключение, но я ждал сообщения по радио и которое прозвучало. Это, конечно, была большая радость. И кубинцы вместе с нами радовались!

Фото из архива